ПриложениеСтраница 6
Не пылит дорога,
Не дрожат листы…
Подожди немного,
Отдохнёшь и ты.
*
*
*
Sie liebten sich beide, doch keiner
Wollt'es dem andern gestehn.
Heine[1]
Они любили друг друга так долго и нежно,
С тоской глубокой и страстью безумно-мятежной!
Но как враги избегали признанья и встречи,
И были пусты и хладны их краткие речи.
Они расстались в безмолвном и гордом страданье
И милый образ во сне лишь порою видали.
И смерть пришла: наступило за гробом свиданье .
Но в мире новом друг друга они не узнали. (Пер. Ю. Лермонтова)
*
*
*
Из слёз моих много родятся
Роскошных и пёстрых цветов,
И вздохи мои обратятся
В полуночный хор соловьёв.
Дитя, если ты меня любишь,
Цветы все тебе подарю,
И песнь соловьиная встретит
Под милым окошком зарю. (Пер. А. Фета)
Генрих Гейне
Лорелей
Не знаю, что стало со мною,
Печалью душа смущена.
Мне всё не даёт покоя
Старинная сказка одна.
Прохладен воздух, темнеет,
И Рейн уснул во мгле.
Последним лучом пламенеет
Закат на прибрежной скале.
Там девушка, песнь распевая,
Сидит на вершине крутой.
Одежда на ней золотая,
И гребень в руке – золотой.
И кос её золото вьётся,
И чешет их гребнем она,
И песня волшебная льётся
Неведомой силы полна.
Безумной охвачен тоскою,
Гребец не глядит на волну,
Не видит скалы пред собою –
Он смотрит туда, в вышину.
Я знаю, река, свирепея,
Навеки сомкнётся над ним,
Сделала пеньем своим. (Пер. В. Левика)
Шарль Бодлер
Погребение проклятого поэта
Если тело твое христиане,
Сострадав земле придадут,
Это будет в полночном тумане,
Там, где сорные травы растут,
И когда на немую путину
Выйдут частые звёзды дремать,
Там раскинет паук паутину
И змеенышей выведет мать.
По ночам над твоей головою
Не смолкать и волчиному вою.
Будет ведьму там голод долить,
Будут вопли ее раздаваться,
Старичонки в страстях извиваться,
А воришки добычу делить.
Слепые
О, созерцай, душа; весь ужас жизни тут
Разыгран куклами, но в настоящей драме.
Они, как бледные лунатики, идут
И цедят в пустоту померкшими шарами.
И странно: впадины, где искры жизни нет.
Всегда глядят наверх, и будто не проронит
Луча небесного внимательный лорнет,
Иль и раздумие слепцу чела не клонит?
А мне, когда их та ж сегодня, что вчера,
Молчанья вечного печальная сестра,
Немая ночь ведет по нашим стогнам шумным
С их похотливою и наглой суетой,
Мне крикнуть хочется – безумному безумным:
«Что может дать, слепцы, вам этот свод пустой?» (Пер. И. Анненского).
Поль Верлен
Искусство поэзии
За музыкою только дело.
Итак, не размеряй пути.
Почти бесплотность предпочти
Всему, что слишком плоть и тело.
Не церемонься с языком
И торной не ходи дорожкой.
Всех лучше песни, где немножко
И точность точно под хмельком.
Так смотрят из-за покрывала,
Так зыблет полдни южный зной.
Так осень небосвод ночной
Вызвежживает как попало.
Всего милее полутон.
Не полный тон, но лишь полтона.
Лишь он венчает по закону
Мечту с мечтою, альт, басон.
Нет ничего острот коварней
И смеха ради шутовства:
Слезами плачет синева
От чесноку такой поварни.
Хребет риторике сверни.
О, если б в бунте против правил
Ты рифмам совести прибавил!
Не ты – куда зайдут они?
Так музыки же вновь и вновь!
Пускай в твоем стихе с разгону
Блеснут в дали преображенной
Другое небо и любовь…
Пускай он выболтает сдуру
Все, что впотьмах, чудотворя,
Наворожит ему заря…
Все прочее — литература.
Хандра
И в сердце растрава,
И дождик с утра.
Откуда бы, право,
Такая хандра?!
О дождик желанный,
Твой шорох – предлог
Душе бесталанной
Похожие публикации:
Фольклор как основа художественной картины мира в поэзии С. Есенина.
Основы поэтики Есенина – народные. Фольклор – это искусство, создаваемое народом и бытующее в широких народных массах. Поэзия Сергея Есенина и фольклор имеют очень тесную связь. Есенин сам неоднократно отмечал, что образность его поэзии в ...
Стерн и сентиментализм
Стерн дал название целому литературному направлению, возникшему в XVIII столетии, – оно стало называться сентиментализмом после выхода в свет его романа «Сентиментальное путешествие».
Сентиментализм обрел международное значение, и к нему ...
“Человек мигрирующий”
Не только умение автора манипулировать своим внутренним поэтическим дыханием дало возможность герою расширить свое жизненное пространство и по “ступенькам” многоточий выйти за пределы текста в иной уровень бытования (в метатекстуальную жи ...