Авангард в творчестве Олеши

Страница 2

.

Но иногда Олеша с болью пишет, осознавая себя назывателем вещей, аптекарем[26]

. В этой рефлексии есть только доля истины. Мне кажется, Олеша сожалеет о том, что он не смог выразить в своих произведениях собственные сокровенные мысли о себе, о времени, о мире. Но не стоит его в этом обвинять – в этом виновато время, время молчания. Вениамин Каверин в своих воспоминаниях писал: «Еще лет за шесть до съезда, когда мы впервые встретились у Мейерхольда, я спросил его, что он станет писать после «Зависти», которая была, с моей точки зрения, счастливым началом. Он выразительно присвистнул и махнул своей короткой рукой. “Так вы думали, что ‘Зависть’ – это начало? Это конец”, – сказал он».[27] Олеша как тонко чувствующий художник ощутил это грядущее время великого молчания.

Авангард характеризуется экспериментальностью в области языка и формы. В этом экспериментаторстве проявляется борьба авангарда с реализмом за более адекватное отражение действительности. Олеше тоже кажется, что внешний мир еще недостаточно точно описан литературой, что его нужно описывать заново, другими способами. Мы стоим перед вопросом, как вообще писать[28]

. И Олеша отвечает на этот вопрос по-своему: из-под его пера выходит роман «Зависть», который сразу завладевает вниманием публики. «Первые же страницы первого романа Олеши резко отличили его манеру от литературной работы многих его современников», – пишет в своей книге М. Чудакова.

Он моется, как мальчик, дудит, приплясывает, фыркает, испускает вопли. Воду он захватывает пригоршнями и, не донося до подмышек, расшплепывает по циновке. Вода на соломе рассыпается полными, чистыми каплями. Пена, падая в таз, закипает, как блин. Иногда мыло ослепляет его,— он, чертыхаясь, раздирает большими пальцами веки. Полощет горло он с клекотом. Под балконом останавливаются люди и задирают голову»[29]

.

В своей работе М. Чудакова подробно разбирает на части эту новую манеру письма.

- «фразы стояли особняком одна от другой, каждая из них четко описывала предмет или жест и удивляла полным отсутствием многозначительности». Замок щелкнул надо мной так, точно обломилась ветка, и я свалился с прекрасного дерева, как перезревший, ленивый, шмякающий при падении плод[30]

.

- «удивляла подчеркнутая ясность синтаксиса» Каждый день наблюдений давал мне частицу ответа. Прошел месяц. Ответ я знаю. И уже не боюсь. Вы просто тупой сановник. И больше ничего[31]

.

- «отсутствие “простонародного” языка» «Из всех “деревенских слов” во всем романе с трудом отыскивается одно лишь “давеча” — и то оно кажется неуместным»[32].

- «новенькие, почти хрустящие слова из новых областей техники, неожиданные термины науки движутся перед читателем»: ландшафт, стереоскопичность, метеорологическая наука, электрическая лампочка, вольфрамовы нити, геометрические планы, колебание эфира, шаровидная молния… И светятся в яме гнилушки, фосфоресцирующие грибки – плесень. Это наши чувства! Это все, что осталось от наших чувств, от цветения наших душ[33]

.

- «“внимательно, аналитически” Олеша подходит к описанию вещей» На пояснице его я увидел родинку, особенную, наследственную дворянскую родинку, – ту самую, полную крови, просвечивающую нежную штучку, отстающую от тела на стебельке[34]

.

- «нет, кажется, другого романа, где люди бы так много двигались» Двадцать колоколов раздирали его. Как ямщик, он откидывался, нагибал голову, может быть, гикал. Он вился в серединной точке, в центре мрачной паутины веревок, то замирал, повисая на распростертых руках, то бросался в угол, перекашивая весь чертеж паутины, – таинственный музыкант, неразличимый, черный, может быть, безобразный, как Квазимодо[35]

Похожие публикации:

Отношение к Флоберу
Через всю жизнь Лароша проходит любовь к Флоберу, которую можно сравнить с тем чувством, которое он испытывал к Берлиозу. Но если композитор по индивидуальности и темпераменту являл психологическую антитезу Ларошу, то в личности Флобера о ...

Заимствования в составе русского словаря
Но наша лексика, наш словарь, состоит не только из исконно русских слов, но и из заимствованных. Почему так произошло? Каждый народ живет среди других народов. Обычно он поддерживает с ними многообразные связи: торговые, промышленно-эконо ...

Путь Жуковского к романтизму
Конец XVIII – начало XIX в. – период чрезвычайно ускоренного по своему темпу развития русской литературы. Одно литературное направление в эти годы приходит на смену другому, когда то еще не успело исчерпать себя и сойти со сцены. Путь Жу ...