Растление семейных и человеческих отношений в романе.

Страница 2

Обители усадьбы умирают до своей физической смерти ради создания «полной чаши»,

которую никто не увидит,

все «куска не доедали, все копили, хранили, берегли, гноили». И главное, никто не понимал гибельной сущности этого накопления: «<…> дети были заражены страстью приобретательства и искренне восхищались призраком богатства. Растет, растет и ширится головлевское гнездо, как некое чудовище, поглощая все человеческое и даже инстинкты». «Идеологический фундамент» усадебного процветания заложила в сознание членов семьи Арина Петровна. Она создала легенду, гимн своему приобретальному таланту: « Как за папеньку-то я шла, у него только и было, что Головлево, сто одна душа » <…> А у мня у самой-то и всего ничего! И ну-кто, при таких средствах, какую махину выстроила! Четыре-то тысячи душ – их ведь не скроешь!» Далее прозвучит самое страшное символическое откровение: «И хотела бы в могилку с собой унести, да нельзя!» (XII;38).

С построения идеологического фундамента накопительства и приходом его в семью вся жизнь обитателей усадьбы сменяется новым идолом – «прорвой деньжищ».

Первым о них в романе заговорил Степан. Сам, не заработавший в жизни ни рубля, он мечтает о шальных деньгах и разгуле. Степан нагло и цинично говорит о своем безденежье и готовности любыми путями исправить положение, на его глазах конторский Финогей Ипатыч пересчитывает головлевские доходы, чем доводит несчастного «балбеса» до состояния болезненного экстаза: «И куда она экую прорву деньжищ девает! – удивлялся он, досчитываясь до цифры с лишком в восемьдесят тысяч на ассигнации, решительно осуждал мать Степан,- братьям, я зная, не ахти сколько посылает, сама живет скаредно, отца солеными полотками кормит <…> В ломбард! Больше некуда, как в ломбард кладет» (XII; 32). Как видно, даже этот никчемный человек превосходит в своих понятиях о смысле жизни Арину Петровну, которая гноит провизию, «живет скаредно» и видит смысл существования в призрачном богатстве в виде банковских бумаг и процентов с «капитала».

Позже над усадьбой замаячит призрак наследства. Третье поколение Головлевых, собравшееся в Дубровине, не сопереживает страданиям умирающего Павла Владимировича. Больше всего они обеспокоены тем, как распорядиться капиталом и имением покойного брата единственный наследник Иудушка. Его сыновья, Володенька и Петенька, почти уверены в том, что отец им ничего не выделит и даже может наследства лишить. По мнению Петеньки, Порфирий Владимирович если «не на Вавилонскую башню, так в Афон пожертвует, а уж нам не даст!» (XIII; 83).

Сиротки, Аннинька и Любинька, не меньше Петеньки и Володи обеспокоены судьбой будущего наследства. Без стеснения девушки говорят Арине Петровне о своих заботах и планах «Мы, бабушка целый день все об наследствах говорим» (XIII; 82). В этих разговорах не без расчета выведать планы племяннушек участвует Иудушка, который задает им важнейший для всех них вопрос: « <…> а как вы, детки, думаете, велик у брата Павла капитал? Он, бабушка, уж давно все вычислил: и выкупной ссуды сколько, и когда имение в опекунский совет заложено, и сколько долгу уплачено <…> Мы и бумажку видели, на которой он вычисления делал, только мы ее, бабушка унесли <…> Мы его, бабушка этой бумажкой чуть с ума не свели! Он ее в стол положит, а мы возьмем и в шкап переложим; он в шкапу на ключ запрет, а мы подберем ключ да в просвиры засунем. <…>

Раз он в баню мыться пошел,- смотрит, а на полке бумажка лежит!» (XIII;82)

Утрата не денег, а всего лишь «бумажки» с фантастическими расчетами чуть не лишила рассудка хозяина Головлева, продемонстрировав еще раз призрачность самого существования Иудушки. Это состояние на протяжении действия романа, все будет усугубляться, вплоть до страшного возгласа «Где…все? », и распространяется на всю семью.

Это борьба вокруг наследства разрушила все человеческие привязанности, трансформировала семью в ее «призрак». Дворянская усадьба, превратившаяся в замкнутый мирок, где главной заботой стал «капитал» в ломбарде; и дворянская семья, в которой муж - «ветряная мельница» и «бесструнная балалайка», жена - «черт», «ведьма», а дети – «постылые лишние рты», сами подписывают свой смертный приговор. В основании семьи Головлевых, созданной без любви, изначально зияет пустота.

Похожие публикации:

Политика Сталина в области литературы во второй половине 30-х годов
Многие надеялись, что ликвидация РАПП и некоторых других группировок и образование единого Союза писателей создаст новую атмосферу в культурной жизни страны и положит конец сектантско-догматическим ограничениям. Этим надеждам не суждено б ...

Новое религиозное сознание и библейские аллюзии в современной английской литературе. Библейские аллюзии и образ Саймона в романе Уильяма Голдинга «Повелитель мух»
Уильям Голдинг на протяжении всего своего творчества размышлял над проблемами добра и зла, человеческой природы, бытия Бога. Все эти вечные вопросы заключались им в форму философско-аллегорических романов, полных библейских мотивов и обра ...

Николай Алексеевич Некрасов (1821-1878)
Николай Алексеевич Некрасов был сыном своей эпохи. В то время у многих выдающихся деятелей культуры причудливым образом соединялись вера в Христа и … революция. Недаром С. Франк назвал А.И. Герцена "основоположником житий революционн ...