Путь Жуковского к романтизму

Страница 3

Приверженность немецких романтиков к мистическому неизбежно ведет их к увлечению всем необычайным, чудесным, непостижимым, ужасным – всем тем, что выходит за пределы обыденного и просто реального. Немецкий романтизм мог привлекать русских романтиков порывом к тайне, тягой в глубину, но не своей мистикой и пристрастием к необычайному. В русском романтизме, в отличие от немецкого, мистика, как правило, отсутствовала. Русские романтики не просто избегали мистики, но и относились к ней враждебно.

Не сверхчувственное, а действительно, постижимое не одним инстинктом, но и рассудком – вот что привлекало русских романтиков в качестве поэтического материала.

Русский романтизм, в отличие от западного, никогда не противопоставлял себя просвещению и просветительской философии, основанной на абсолютном доверии к разуму. В этом смысле романтизм в России был как бы не вполне, не до конца романтизмом. Этим объясняется и отталкивание русских романтиков от мистического, и непорвавшаяся связь многих из них с поэтикой классицизма.

Другое, и, может быть, самое важное отличие русских романтиков от европейских заключается в заметно ослабленном в русской романтической поэзии индивидуальном, личностном начале.

Крайний индивидуализм и крайний субъективизм был характернейшей чертой многих европейских и, в частности, немецких романтиков.

Ирония для романтиков – это абсолютное господство поэта над художественным материалом, над жизнью и историей, торжество творческой личности над тем, что представлялось неизбежным. Ирония – это как бы «перепрыгивание» через самого себя, утверждение художнической свободы и творящей силы. С помощью иронии поэт единственным в своем роде актом освобождения ниспровергает власть реального. Точнее: романтическому поэту кажется, что он ниспровергает власть реального и одерживает над ним духовную победу.

Русским романтикам оказались чуждыми и в целом крайний индивидуализм западных романтиков, и порожденная этим индивидуализмом «романтическая ирония». Чуждой была для них и другая особенность немецкого романтизма, связанная с резко выраженным в нем индивидуальным началом, - апология чувственности.

Апология чувственности и в искусстве, и в жизни – это тоже утверждение безусловной свободы, «Я», только «Я» физического, недуховного, порою потаенного. Крайний индивидуализм недаром так часто соседствует с эротизмом. Романтики не только не стыдились чувственности, но при всяком удобном случае демонстрировали ее, играли в нее.

В трактовке любовной темы русские романтики были явно ближе к Канту и Шиллеру, нежели к романтику Ф. Шлегелю или Новалису. Для них эротомания была проявлением болезни, а не свободы. В своей любовной поэзии не только Жуковский и Веневитинов, но и Лермонтов, и Тютчев в сравнении с немецкими романтиками, кажутся предельно сдержанными и почти целомудренными. И дело тут даже не в свойствах русского романтизма, а в особенностях русской поэзии вообще. Мотивы общечеловеческие и социальные в русской поэзии всегда отодвигали на задний план мотивы чисто индивидуальные, и тем более – индивидуально-плотские, эротические.

В современной типологической схеме русского романтизма творчество Жуковского принято называть созерцательным, этико-психологическим.

Первые стихи Жуковского – самые ранние, ученические – по видимой форме своей принадлежали русскому классицизму. Одический жанр, внебытовой, архаический язык, обусловленный жанром, высокая риторика и неприкрытый дидактизм – таковы характерные признаки многих ранних стихотворений Жуковского.

Похожие публикации:

Цветы русского сада
Цветы сада также любимы русскими людьми. Среди них особой любовью пользуется сирень. Происхождение названия сирень связано с древнегреческой легендой, рассказанной в «Метаморфозах» Овидия: Пан, влюбленный в нимфу Сирингу, безуспешно прес ...

Оригинальные баллады Жуковского
Авторское индивидуальное начало проявляется во всех балладах Жуковского, но в тех произведениях, где он наименее зависит от первоисточника, по-особому проявляется его собственный душевный настрой. Здесь уже все свое, переживания самого ав ...

Хронотоп сна и пространство реальной действительности в романе Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание»
Любое художественно произведение - это всегда целостный образ мира, художественный аналог действительности. Все явления реального мира и все события человеческой жизни происходят во времени и пространстве. Раскрытие многомерности реально ...