«Лето Господне» и «Богомолье» как автобиографические повести

Страница 1

Повесть «Лето Господне», «книга трепетная и молитвенная, поющая и благоуханная» (Ильин, 1993, 123), занимает особое место в русской автобиографической прозе XX века. Это произведение не только по-новому освещает тему детства, но и открывает новые для этого жанра повествовательные формы. «Вот дар большого русского художника, – говорил об этой книге философ Иван Александрович Ильин – близкий друг и единомышленник писателя. – Книга, которая никогда не забудется в истории русской словесности и в истории самой России . Грань и событие в движении русского национального самосознания Сразу художественный и религиозный акт» (там же, 124). Бьюти инструмент скребок гуаша.

Название книги многозначно (Лк. 4, 14-19) и носит цитатный характер. Оно восходит к Евангелию от Луки и – опосредованно – к книге пророка Исайи: «И возвратился Иисус в силе духа в Галилею; и разнеслась молва о Нем по всей окрестной стране. Он учил в синагогах их, и ото всех был прославляем. И пришел в Назарет, где был воспитан, и вошел, по обыкновению Своему, в день субботний в синагогу, и встал читать. Ему подали книгу пророка Исаии; и Он, раскрыв книгу, нашёл место, где было написано: Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня благовествовать нищим и послал Меня исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу, проповедовать лето Господне благоприятное» (Лк. 4, 14 -19) (Библия, 1996, 1087). Этот евангельский текст читается на богослужении в начале церковного года (1(14) сентября).

В обобщённом комментарии М.М. Дунаева к данному евангельскому тексту читаем: «Евангелист, говоря, что Христос, как только раскрыл книгу, так тотчас нашёл нужный Ему отдел, очевидно, этим хочет отметить, что книга Исаии раскрылась не случайно на известном листе, а что здесь дело Божественного Промысла. Конечно, под этим «летом» разумеется Мессианское время спасения для народа Израильского и для всего человечества» (Дунаев, 2002, 821-822). «Книга Шмелева тоже есть книга о Промыслительной Божьей помощи человеку в деле его спасения, - отмечает М.М. Дунаев в своей книге «Вера в горниле сомнений». – О пребывании в мире Христа ради спасения человека. И не случайно начинается «Лето Господне» с Чистого Понедельника, с Великого Поста, с очищения души через духовное переживание сорокадневного поста… В «Лете Господнем» укрепляется вера человека, питающая дух его» (там же).

Повесть строится как объединение ряда рассказов, посвященных детству писателя, и состоит из трех частей: «Праздники» - «Радости» - «Скорби». Все главы «Лета Господня» (а всего их — сорок одна) организованы вокруг одного стержня — годового круговорота, причем календарному году со сменой сезонов соответствует церковный календарь «лета Господня благоприятного»: время в произведении циклично и воплощает идею вечного возвращения; в тексте повести следуют друг за другом описания великих и двунадесятых праздников, праздников в честь святых и праздников, связанных с чтимыми иконами. «Годовое вращение, этот столь привычный для нас и столь значительный для нас в нашей жизни ритм жизни, имеет в России свою внутреннюю, сразу климатически-бытовую и религиозно-обрядовую связь. И вот, в русской литературе впервые изображается этот сложный организм, в котором движение материального Солнца и движение духовно-религиозного Солнца срастаются и сплетаются в единый жизненный ход. Два солнца ходят по русскому небу: солнце планетное, давшее нам бурную весну, каленое лето, прощальную красавицу-осень, строго-грозную, но прекрасную и благодатную белую зиму; - и другое солнце, духовно-православное, дававшее нам весною праздник светлого, очистительного Христова Воскресения, летом и осенью праздники жизненного и природного благословения, зимою, в стужу обетованное Рождество и духовно бодрящее Крещение. И вот Шмелев показывает нам и всему остальному миру, как русская душа, веками строя Россию, наполнила эти сроки Года Господня своим трудом и своей молитвой» (Ильин, 1996, 6, 381). Последовательность праздников определяет движение времени в тексте и переход от одной главы к другой. Третья часть книги – «Скорби» – противопоставляется двум первым; в центре ее – личная трагедия, смерть отца, которая служит знаком конца детства героя. Таким образом, в повести соотносятся два образа времени: праздник как проявление совершенства и мир в его ограниченности и смертности. Ощущение радости сменяется скорбью, печалью мира.

Похожие публикации:

Символико-мифологическая трактовка женского начала в романе П. Коэльо "Ведьма с Портобелло"
"Ибо я же - первая и я же - последняя. Я - почитаемая и презираемая. Я - блудница и святая. Я - жена и дева. Я - мать и дочь. Я - руки матери моей. Я - бесплодна, но бесчисленны дети мои. Я - счастлива в браке и не замужем. Я ...

Библия и литература XX века.
Многие писатели 20-ого века затрагивали библейские мотивы в своих произведениях. Здесь можно упомянуть и Гауптмана, и Мориака и известное произведение Томаса Манна «Иосиф и его братья». В целом автор романа придерживается библейского сюже ...

Биография. Какая она была?
Жена археолога, во втором браке миссис Агата Мэллоун, и сама занималась раскопками – только в человеческой душе. Археологической работе она уподобляла создание детективов – и каждый год издавала новый роман, а порой и по два-три романа. Н ...