Особенности творчества Виктора Пелевина. Эволюция творчества Пелевина

Страница 1

Для произведений Пелевина 1990-х гг. ("Затворник и Шестипалый", "Желтая стрела", "Жизнь насекомых", роман "Чапаев и Пустота") был характерен герой, по интеллектуальным и нравственным качествам стоящий выше окружающего его мира; часто он действовал в паре с Учителем — идеологом, резонером, нонконформистом. Сюжет строился как в романе воспитания: герой (самостоятельно или под влиянием Учителя) обретал все новые и новые знания о мире, учился этому миру противостоять и получал, в конце концов, возможность выхода за его пределы, прорыва к истине. Для этого герой должен был испытать мощную внутреннюю трансформацию, которая влекла за собой и преображение реальности. В "Generation "П"" для героя этот путь уже закрыт, но о возможности достичь идеала еще напоминают отступления, наполненные пафосом и дидактикой (трактат Че Гевары, проповеди Сирруфа, песня ив, напоминающая герою, что он был или мог быть другим когда-то). Они сделаны по рецептам гоголевских "лирических отступлений", где напряженный лиризм в сочетании с философской проблематикой взрывает авантюрный и сатирический сюжет.

В следующем романе "Числа" из сборника "Диалектика Переходного Периода из ниоткуда в никуда" лирические отступления и проповеднические мотивы уже окончательно исчезают из повествования. Меняются и ценностные критерии: исчезает представление об идеале, о "другой реальности", соотносимое с принципами романтического двоемирия. В "ДПП" уже не только отсутствует эксплицированный идеал, но ставится под сомнение вообще существование истины.

Главным в пелевинском романе становится всеобъемлющая сатира. Осмеяны западные духовные ценности, российские политические реалии, бизнес, масс-медиа, нумерологическая мистика, духовное ученичество (гуру главного героя, Простислав, оказывается гибридом стукача и шарлатана). Не щадит автор и литературоведческое сообщество, даже то, которое благосклонно к Пелевину как представителю русского постмодернизма, например, вставляя в текст фрагмент статьи из какого-то современного альманаха: "Говоря о читателе и писателе, мы ни в коем случае не должны забывать о других важных элементах творческого четырехугольника, а именно читателе и питателе…". Именно тотальность отрицания рождает то ощущение мрачной духоты, которое многих неприятно поражает в романе, несмотря на обилие комических ситуаций, шуток и каламбуров. Но роман порожден временем, он отражает даже не столько политическую, сколько нравственную обстановку в обществе, когда, по словам А. Троицкого, "настоящий фан закончился вместе с беспределом. Обидно, что будущего тоже нет. Выход только один — саморазрушение, коллапс, окончательная тоска". Это эпоха "духовного фастфуда" — мнимых артефактов (вроде лингамов из сада камней), мнимых интеллектуальных и духовных ценностей.

Сатира Пелевина — особого рода. Она не предполагает возможности высокоморальной авторской позиции, высказанной непосредственно в тексте, т. к. порождена ощущением, что жизнь безобразна, но иной она быть не может, по крайней мере в данном пространственно-временном континууме. Такого рода идеи и настроения позволяют соотнести роман "ДПП" с традициями античного сатирического романа и, прежде всего, с "Сатириконом" Петрония, соединившим в себе элементы "менипповой сатиры" и греческого любовного романа.

Похожие публикации:

«Невеста»
Уже в 1885 году начали появляться в печати первые зрелые чеховские рассказы нового типа, с тем отличием от прежних, что комическая сторона уже не играет в них господствующей роли. К своему прежнему "чистому" юмору Чехов, начиная ...

Дидактические циклы в творчестве У.Хогарта («Прилежание и леность», «Улица Джина» и «Четыре степени жестокости»)
Особое место в творчестве Уильяма Хогарта занимает серия гравюр «Прилежание и леность» (1747-1748 годы), в которой художник наиболее пространно развивает свою положительную программу. Хогарт был сыном своего века, он безжалостно обличал ...

Становление творческой индивидуальности Л. Андреева
Детские годы писатель провел среди детей бедняков, поэтому, как никто другой знал всю правду об их тяжёлой судьбе. В дальнейшем эти воспоминания отразились в рассказах «Баргамот и Гараська», «Ангелочек», «Петька на даче», изображающих стр ...