Заключение

Страница 1

В заключение хотелось бы обобщить все вышесказанное и выделить основные идеи данных произведений.

При всем своеобразии пути Серафимовича, есть у него немало предшественников. Вначале особенно близкими себе он чувствовал В. Г. Короленко и Г. И. Успенского. Рядом встают имена В. М. Гаршина и Ф. М. Решетникова. Эти писатели ввели в литературу новый жизненный материал, рассказали о стрелочниках и шахтерах, о «фабричных» и крестьянах-отходниках, мелких торговцах и ремесленниках . До них жизнь массового трудового человека, в сущности, не была объектом литературы.

Все это становилось осознанно близким Серафимовичу, тем более что в начале своего писательства, когда так необходимы были мировоззренческие, идейные устои, он находит их в марксизме. Все эти годы не прерывалась его связь с социал-демократическими кружками, с революционной практикой: от студенческого кружка. Александра Ульянова до дружбы с ссыльным Петром Моисеенко (знакомство с которым продолжалось многие годы спустя), до кружков 90-х годов и сотрудничества с социал-демократической интеллигенцией в 900-е годы.

К прогрессивным, социалистическим выводам он идет и через творчество, В рассказах 90-х и начала 900-х годов Серафимович внимательно всматривается в судьбы так называемого «маленького человека», видит его по-своему сильным, многое умеющим, понимает, что подавленность и забитость есть лишь временный удел человека, следствие социальной несправедливости.

Всегда жила в писателе тоска по большому человеку, выпрямленному во весь рост. Вряд ли поэтому можно считать такие его рассказы как «Сцепщик», «На плотах», «Маленький шахтер», «Месть», «В камышах», «Степные люди» и другие, а особенно «Стрелочник», этюдами о «маленьком человеке», как порою пишут.

Народ вынес все на этом пути за советскую власть, то есть за свою власть над прошлым, над слабостями и силой своей, над стихиями своих судеб. Люди прошли этот путь к себе самим, своему всемогуществу.

В великом походе, в переменившемся отношении людей к себе и ко всему миру и свершалось тогда то главное, что называлось и было революцией; завоевания ее стали великим народным богатством, и беречь его надо как зеницу ока.

В этом один из главных уроков прозы Александра Серафимовича, ставшей духовным завещанием старого писателя новым поколениям народа.

Влияние Бальмонта было и сталось двойственным, создатель нового стиля, один из первых борцов и мучеников за «новое искусство», волшебный усовершенствователь русского стиха, в то же время Бальмонт явился и самым грубым вульгаризатором «нового стиля», создав из последних своих книг колоссальную пародию на новое русское искусство, затемнив и запутав все его основные начала и заветы, снова засыпав пылью и прахом тот чудесный лес из драгоценных каменьев, который он извлек из почвы вековых пустынь.

Исколесовав былины и другие народные памятники, Бальмонт набросился на гимны хлыстов и их подверг столь же жестокой и возмутительной расправе; появился его «Зеленый вертоград».

Мы не будем останавливаться на разборе этой книги, так же как и на вышедшей незадолго перед ней книгой, носящей потешное заглавие «Птицы в воздухе», потому что они не прибавляют ничего нового к последнему периоду творчества Бальмонта, к определяемому некоторыми критиками как «ущербная фаза его творчества», нами же, как фаза его окончательного упадка.

Бальмонт много пишет и сейчас, он обещает еще больше написать в будущем, он печатается теперь всюду одинаково охотно, начиная с «Весов» и кончая «Негативами» Шебуева; до сих пор он считается многими главой новой символической школы в России, до сих пор лишь немногие читатели и критики умеют разобраться во всей груде созданного им, различать два исключающих друг друга его лика, лик бессмертного, великого и вдохновенно-дерзкого искателя новых образов и созвучий, Бальмонта творца новой поэзии в России, заслуги которого не могут быть достаточно взвешены и оценены по достоинству, и лик сгоревшего, надломленного и утратившего себя, бессильного и претенциозного исказителя всех стилей, жалкого пародиста всех своих лучших и заветных напевов, Бальмонта, создателя «декадентского» трафаретного, модного пошиба.

Целая бездна лежит между этими двумя ликами, и страшно и бесконечно-горько становится на душе, когда, снова и снова безнадежно заглядывая в нее, тщетно пытаешься разгадать трагическую судьбу этого странного, сотканного из одних противоречий, из одних противоположных порывов, из одних мятежных исканий, поэта, этого непостижимо-загадочного человека.

Похожие публикации:

Гимн вечной красоте
Стихотворение «Диана» было написано четырьмя годами позднее, чем «Я пришел к тебе с приветом .»,— в 1847,году. Оно тоже относится к числу ранних. И к числу характерных, отражающих существенно важные тенденции в творчестве Фета. Вот текст ...

Методические рекомендации по изучению образа русской усадьбы в пьесах Чехова
Произведения А.П. Чехова, отобранные современными программами по литературе для 10-ых классов, дают возможность привлечь внимание учащихся к волнующим их нравственным проблемам, расширить жизненные впечатления, способствовать формированию ...

Всемирность Пушкина
В свое время В.Г. Белинский в силу присущей ему способности исторического мышления счел нужным ограничительно определить социальную значимость своих оценок художественных произведений. Он писал о Пушкине: "Пушкин принадлежит к вечно ...